Четверг, 28-03-2024, 21:27:28Вы вошли как Гость | Группа "Гости"Приветствую Вас Гость | RSS

Главная | Сергей ДУКОВ | Мой профиль | Регистрация | Выход | Вход
» Меню сайта

» Форма входа

» Статистика

» Святослав Храбрый

» Block title

» Block title

» Block title






 Сергей ДУКОВ


         Когда горит седая Русь

Когда горит седая Русь
в огне сырого листопада,
ко мне домой заходит грусть,
и ни настойка, ни лампада
её не могут отогреть.
И под настенными часами,
качая влево-вправо медь,
она с закрытыми глазами
талдычит нудно: так, так, так…
Вождём кремлёвского парада
квартирный внемлет кавардак.
И только красная помада!..
вон там, на столике твоём,
её палит и прочь выводит…
Зашторь, зашторь скорей проём,
где ночь по пепелищу бродит…

Святая Русь

Что ждёшь ты, Русь,
кому в златом окладе
хранишь свою мечту и боль?
Ты там - мы здесь...
В периметре тетради
вступаем в диалог с тобой.

Мы на имперском
ветхом пепелище
про ангелов не видим сны.
Мы днём и ночью
по задворкам рыщем:
нам нужно всё за полцены.

"За полцены" - 
желательная мера.
Она не проникает в грудь
не со свинцом,
не с лентой кавалера...
Она награда, цель и путь.

Да ты пойми:
другая атмосфера
и ритмы требуют забыть...
Но вот лицо
слепого офицера...
оно мешает говорить.

Оно знакомым,
будто показалось.
Ах, как под ложечкой сосёт.
Да это совесть!
Совесть там осталась
и тихо подруки идёт.

Идёт перетерпев
и страх, и плаху,
"сестра" - как крылья за спиной...
И стиснем с дрожью
на груди рубаху,
чтоб не сорвалось "Боже мой!.." 

Окликнем Русь - 
и не услышит,
и не подвигнется с холста.
Она стоит 
с надеждой, кротко дышит
и ждёт пришествия Христа!

Церквушка N-ского села

А я? Что мне на ум приходит,
Когда сбивает с ног тоска?
Деревня дальнего прихода
И ночь Святого Рождества.

                                                         иеромонах Василий (Росляков)

Церквушка N-ского села…
Грачи да галки. Хмарь и сырость…
А тут тепло, скажи на милость!
Ромашка в банке отцвела.
В сухом углу – молчи, молчи… – 
теперь бы в сладость прослезиться,
где кроткий Спас в стекле ютится,
светляк копеечной свечи
глядит доверчиво из тьмы,
застыл и даже не стрекочет,
лишь пальцем чтец листы щекочет – 
и трепыхаются псалмы.
Согбенный поп – столетний клир,
приход – иконостас с щербинкой,
и купол с ангелом – пылинкой,
собою заслонившей Мир.
На раме – паука предел,
а в нём мотыль июльский тает,
чуть слышно форточка стенает – 
не долетел, не долетел…
...Турбины высоко берут...
протяжно, жалобно, тревожно –
из тьмы египетской, возможно...
Они уймутся где-то тут,
увязнут в прелой пустоте,
где ночь царит невозмутимо,
а жизнь и смерть сплелись в едино
на покосившемся кресте.

Мужики

Степь да степь кругом,
Путь далёк лежит…
                                                            Иван Суриков

Мужик тамбовский, костромской и липецкий
дрожит в мерцанье беглого огня…
Хотя, конечно, не вагон столыпинский
везёт до Курской станции меня.
Здесь стёрты все приметы и отличия,
в утробе тесной начатого дня.
В руках газеты – это для приличия
и для познанья сути бытия.
Над пазлами реклам – Рублёва «Троица» – 
возвышена юродивым трудом.
И теплится, что, может быть, устроится,
наладится… когда-нибудь… потом.
Отверзится, продавится, откроется
как дверь, к которой льнёт моя щека… 
Качается под ветвью мирно Троица,
и чудится напев про ямщика.
Плафоны, будто яблоки осенние,
ласкают остеклённое нутро,
и катятся рязанские есенины,
повисшие на поручнях в метро.

***

Двести грамм с закуской подносили, - 
вот и философский атрибут,
для того, кто жил всю жизнь в России,
и кого схоронят тоже тут, -
посмотреть в гранёную стекляшку
на свою судьбу - тугую плеть,
оборвать, как белую ромашку,
всю её загадочность. И впредь,
так же жить без веры и надежды,
потупляя взор, не видеть срам,
в землю лечь в отглаженной одежде,
где поставят те же двести грамм...

А душа подранком жалким бьётся:
ей бы от земли да на крыло...
Спи давай, ну что тебе неймётся?..
За окном Россию замело.
В пышном кружеве деревья встали.
В белом - поминальные кресты,
их как будто просто побросали
и спалили за собой мосты.

***

Скупая русская равнина,

скрипучих изб глухая местность,
но есть в ней простота и честность,
что жизнь проездом обронила
на сельский двор передремавший,
на яблонь белоснежный выдох
и на сутулость в прелых скирдах,
зимой заметно исхудавших.
Наплакалась, наобнималась
жизнь под индийские напевы,
по-барски раздала наделы,
но уж сама здесь не осталась.
Полезла в прикуп биографий
осуетившихся форпостов,
оставив заросли погостов
с бесстрастным взглядом фотографий.

***

Жаль Россию уходящую
Вдаль за синие снега -
Любящую, настоящую,
Какой не будет никогда.

А была она красавицей,
Но, как видно, не для нас.
Не смогли мы ей понравиться
Хитрой выпуклостью глаз.

Да руками загребущими
Как могли её ласкать?
Ведь ещё поклоны «бьющие»
Всё спешим делить и рвать.

Не для нас снега расстелятся
Белой ризой, не для нас
Избы выкрасит метелица
От трубы до чёрных глаз.

Жаль березу вдаль глядящую,
И скорбящую о нас.
Жаль Россию уходящую –
Брошенный иконостас.

***   

Не грущу я больше о России,
Мне любое горе трын-трава.
Я гляжу в глаза из неба сини,
Что умыли речки рукава.

И упреком новомодным знаньям,
Дескать, жизнь теперь особо зла,
Верю я погостам и преданьям – 
Здесь она всегда такой была.

Где через народ переступали,
Награждая плетью и сумой,
Ну, а добрым словом вспоминали,
Как теперь, всегда перед войной.

Нет, не променяю на другую
И среди берез останусь здесь,
Полюбил несчастную, шальную,
Полюбил такой, какая есть!



» А. Савинов:Я иду Элистой

» А. Савинов:Выступление в литмузее г. Москва

» Block title

» Облако тегов

» Block title

» Block title

» Block title
Block content

» Block title
Block content


» Календар
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031


Copyright MyCorp © 2024